Мы пойдём своим путём. Мы пойдем своим путем слушать онлайн

Пётр Белоусов. "Мы пойдём другим путём". 1951

Тем, кто учился в школе ещё в СССР, эта картина, конечно, памятна. Будущий глава Советского правительства Владимир Ильич Ульянов, ещё не Ленин, получает известие, круто переломившее его жизнь: о том, что его старший брат Александр был казнён за организацию покушения на царя Александра III ("дело вторых первомартовцев"). И говорит убитой горем матери: "Мы пойдём другим путём". А происходило это как раз 130 лет назад, сразу после 8 (20) мая 1887 года, когда был повешен Александр Ильич Ульянов.
Пожалуй, этот момент переломил судьбу не только одного человека или всей семьи Ульяновых, но и России, да и всего мира в целом. Кто знает, не окажись в 1917 году такого собранного и целеустремлённого человека, как Владимир Ильич, во главе революционной партии, смогла бы эта партия взять власть и удержать её? Да и существовала бы она сама?
Младшая сестра Владимира Ильича Мария вспоминала: "Десятки лет прошли с тех пор, но и теперь я хорошо вижу выражение лица Владимира Ильича в ту минуту и слышу его голос: "Нет, мы пойдём не таким путём. Не таким путем надо идти"... Выражение лица при этом у него было такое, точно он жалел, что брат слишком дешево отдал свою жизнь...". "Жертвы с нашей стороны неизбежны, - говорил он позднее. - Но нужно, чтобы они были сведены к минимуму... Мы должны беречь людей".
В те же дни, вероятно, окончательно сложилось и отношение Владимира Ильича к либералам. "Владимир Ильич рассказал мне однажды, - писала Крупская, - как отнеслось "общество" к аресту его старшего брата. Все знакомые отшатнулись от семьи Ульяновых, перестал бывать даже старичок-учитель, приходивший раньше постоянно играть по вечерам, - говорил он, - не отважилась высказать моей матери словечко сочувствия после казни брата. Чтобы не встречаться с нею, эти канальи перебегали на другую сторону улицы". "Эта всеобщая трусость, - продолжала Крупская, - произвела, по словам Владимира Ильича, на него тогда очень сильное впечатление. Это юношеское переживание, несомненно, наложило печать на отношение Владимира Ильича к "обществу", к либералам. Он рано узнал цену всякой либеральной болтовни".

Комната А. И. Ульянова. Дом-музей семьи Ульяновых

Мемориальная доска на месте казни А. Ульянова

В 1894 году Дмитрий Ульянов спросил у брата, по его воспоминаниям:
- У нас очень много товарищей, старых, известных нам, почему не взяться и не создать террористической организации?
- А для чего это нужно? - возразил Владимир. - Предположим, удалось бы покушение, удалось бы убить царя, а какое это имеет значение?
- Как какое значение, - опешил Дмитрий, - оказало бы громадное влияние на общество.
- На какое общество? Какое ты общество имеешь в виду? Это то общество либеральное, которое играет в картишки и кушает севрюгу под хреном и мечтает о куцей конституции? Это общество ты имеешь в виду? Это общество не должно тебя интересовать, оно нам не интересно...
В общем, этот день 8 (20) мая ровно 130 лет назад стал камертоном для всей дальнешей жизни Владимира Ильича. Не совсем в том обывательском смысле, который вкладывался известным анекдотом "как он отомстил за брата!", потому что мстил Ленин вовсе не конкретным людям, а всем порядкам, обрекшим его брата на смерть. Но и к людям, которые отправили его брата на виселицу - то есть династии Романовых - добрых чувств он, конечно, не испытывал.
Однажды в разговоре он вспомнил о казнённом брате, потом помолчал и как бы про себя прочитал строфу из пушкинской оды "Вольность":
Самовластительный злодей!
Тебя, твой трон я ненавижу,
Твою погибель, смерть детей
С жестокой радостию вижу.

Михаил Семёнов. Последние слова Александра Ульянова. 1976

Олег Вишняков. Братья

Царь Александр III внимательно читал программу, написанную Александром Ильичём Ульяновым, и комментировал её на полях. Общее впечатление: "Эта записка даже не сумасшедшего, а чистого идиота".
Текст А. И. Ульянова: "Главные свои силы партия должна посвящать организации и воспитанию рабочего класса, его подготовке к предстоящей ему общественной роли. Сильная знаниями и сознательностью, партия будет стремиться к возвышению общего умственного уровня общества, наконец, употреблять все возможные усилия к непосредственному улучшению народного хозяйства, к тому, чтобы направить его на путь, соответствующий своим идеалам. Но при существующем политическом режиме в России почти невозможна никакая часть этой деятельности".
Пометка царской рукой: "Это утешительно!"
Текст А. И. Ульянова:
"1. Постоянное народное представительство, выбранное свободно, прямой и всеобщей подачей голосов, без различия пола, вероисповедания и национальности, и имеющее полную власть во всех вопросах общественной жизни;
2. Широкое местное самоуправление, обеспеченное выборностью всех должностей;
3. Самостоятельность мира как экономической и административной единицы;
4. Полная свобода совести, слова, печати, сходов, ассоциаций и передвижений;
5. Национализация земли;
6. Национализация фабрик, заводов и всех вообще орудий производства;
7. Замена постоянной армии земским ополчением;
8. Даровое начальное обучение."

Мы пойдем другим путем

Мы пойдем другим путем
Слова, которые, согласно советской традиции, произнес юный Владимир Ильич Ульянов (Ленин, 1870-1924), узнав о казни (1887) своего старшего брата, революционера-народовольца Александра Ульянова, который вместе со своими товарищами был осужден за подготовку покушения на российского императора Александра 111. Как сообщила в своей речи на траурном заседании Московского Совета (7 февраля 1924 г.) сестра Ленина Мария Ильинична Ульянова, он сказал: Нет, мы пойдем не таким путем. Не таким путем надо идти.
В свое время популярности выражения способствовала написанная на этот сюжет картина «Мы пойдем другим путем» (1951) советского художника П. П. Белоусова (р. 1912).
Шутливо: о желании действовать иначе, нежели предшественники или коллеги, в надежде, что так можно достичь лучших результатов.

Энциклопедический словарь крылатых слов и выражений. - М.: «Локид-Пресс» . Вадим Серов . 2003 .

Смотреть что такое "Мы пойдем другим путем" в других словарях:

- (Ульянов) (1870 1924), российский политический деятель. Брат А. И. Ульянова. Родился в семье инспектора народных училищ, получившего потомственное дворянство. В 1887 поступил на юридический факультет Казанского университета; в декабре исключён из … Энциклопедический словарь

Первоначально эта улица проходила не там, где сейчас, а западнее, от Невы до Среднеохтинского проспекта, и с 1828 года называлась Троурновой, по фамилии одного из старост Охтинской слободы. Непривычное для русского уха имя… … Санкт-Петербург (энциклопедия)

В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. Мандельштам. Осип Мандельштам Имя при рождении: Иосиф Эмильевич Мандельштам … Википедия

Александр Бузгалин 15 марта 2011 года Дата рождения: 1954 год(1954) Место рождения: Москва … Википедия

У термина «Мандельштам» существуют и другие значения. Осип Мандельштам Имя при рождении: Иосиф Эмильевич Мандельштам Дата рождения: 3 (15) января 1891 Место рождения: Варшава, Российская империя Дата смерти … Википедия

Книги

Вождь. "Мы пойдем другим путем!" , Ланцов М.. Владимир Ильич Ульянов, великий герцог Тихоокеанский, гранд 1-го класса Испанской короны, герцог де Аляска, граф Грумант, гвардии капитан Российского Императорского флота, флигель-адъютант…
Вождь. Мы пойдем другим путем! , Ланцов Михаил Алексеевич. Владимир Ильич Ульянов, великий герцог Тихоокеанский, гранд 1-го класса Испанской короны, герцог де Аляска, граф Грумант, гвардии капитан Российского Императорского флота, флигель-адъютант…

Пётр Белоусов. "Мы пойдём другим путём". 1951

Тем, кто учился в школе ещё в СССР, эта картина, конечно, памятна. Будущий глава Советского правительства Владимир Ильич Ульянов, ещё не Ленин, получает известие, круто переломившее его жизнь: о том, что его старший брат Александр был казнён за организацию покушения на царя Александра III ("дело вторых первомартовцев"). И говорит убитой горем матери: "Мы пойдём другим путём". А происходило это как раз 130 лет назад, сразу после 8 (20) мая 1887 года, когда был повешен Александр Ильич Ульянов.
Пожалуй, этот момент переломил судьбу не только одного человека или всей семьи Ульяновых, но и России, да и всего мира в целом. Кто знает, не окажись в 1917 году такого собранного и целеустремлённого человека, как Владимир Ильич, во главе революционной партии, смогла бы эта партия взять власть и удержать её? Да и существовала бы она сама?
Младшая сестра Владимира Ильича Мария вспоминала: "Десятки лет прошли с тех пор, но и теперь я хорошо вижу выражение лица Владимира Ильича в ту минуту и слышу его голос: "Нет, мы пойдём не таким путём. Не таким путем надо идти"... Выражение лица при этом у него было такое, точно он жалел, что брат слишком дешево отдал свою жизнь...". "Жертвы с нашей стороны неизбежны, — говорил он позднее. — Но нужно, чтобы они были сведены к минимуму... Мы должны беречь людей".
В те же дни, вероятно, окончательно сложилось и отношение Владимира Ильича к либералам. "Владимир Ильич рассказал мне однажды, — писала Крупская, — как отнеслось "общество" к аресту его старшего брата. Все знакомые отшатнулись от семьи Ульяновых, перестал бывать даже старичок-учитель, приходивший раньше постоянно играть по вечерам, — говорил он, — не отважилась высказать моей матери словечко сочувствия после казни брата. Чтобы не встречаться с нею, эти канальи перебегали на другую сторону улицы". "Эта всеобщая трусость, — продолжала Крупская, — произвела, по словам Владимира Ильича, на него тогда очень сильное впечатление. Это юношеское переживание, несомненно, наложило печать на отношение Владимира Ильича к "обществу", к либералам. Он рано узнал цену всякой либеральной болтовни".

Комната А. И. Ульянова. Дом-музей семьи Ульяновых

Мемориальная доска на месте казни А. Ульянова

В 1894 году Дмитрий Ульянов спросил у брата, по его воспоминаниям:
— У нас очень много товарищей, старых, известных нам, почему не взяться и не создать террористической организации?
— А для чего это нужно? — возразил Владимир. — Предположим, удалось бы покушение, удалось бы убить царя, а какое это имеет значение?
— Как какое значение, — опешил Дмитрий, — оказало бы громадное влияние на общество.
— На какое общество? Какое ты общество имеешь в виду? Это то общество либеральное, которое играет в картишки и кушает севрюгу под хреном и мечтает о куцей конституции? Это общество ты имеешь в виду? Это общество не должно тебя интересовать, оно нам не интересно...
В общем, этот день 8 (20) мая ровно 130 лет назад стал камертоном для всей дальнешей жизни Владимира Ильича. Не совсем в том обывательском смысле, который вкладывался известным анекдотом "как он отомстил за брата!", потому что мстил Ленин вовсе не конкретным людям, а всем порядкам, обрекшим его брата на смерть. Но и к людям, которые отправили его брата на виселицу — то есть династии Романовых — добрых чувств он, конечно, не испытывал.
Однажды в разговоре он вспомнил о казнённом брате, потом помолчал и как бы про себя прочитал строфу из пушкинской оды "Вольность":
Самовластительный злодей!
Тебя, твой трон я ненавижу,
Твою погибель, смерть детей
С жестокой радостию вижу.

Михаил Семёнов. Последние слова Александра Ульянова. 1976

Олег Вишняков. Братья

Мария Яшкова

Слышать фразу: «Россия идет своим историческим путем» для нас привычно. Дискуссия о том, является ли наша страна частью европейской цивилизации или же российская культура самобытна, ведется уже несколько веков. Она началась со спора западников и славянофилов о судьбе России в XIX веке и продолжается вплоть до сегодняшнего дня, что демонстрируют дебаты политиков об отношении нашей страны к западным ценностям. Термин «особый путь» у нас до сих пор популярен – и это отмечают авторы сборника

«„Особый путь“: от идеологии к методу», выпущенного издательством «Новое литературное обозрение» в 2018 году.

Книга подробно рассказывает о формировании мифа о российском «особом пути» – начиная с его истоков, лежащих в православной идее спасения (чтобы попасть в рай, необходимо пройти путь, полный смирения и любви к ближнему), и заканчивая современными определениями понятия «самобытность», превратившегося в своеобразный элемент самоидентификации русского человека.

Но все же книга не только о России. Вторая ее часть показывает, что, идя «особым путем», мы отнюдь не являемся особенными. О «самобытности каждой нации» немцы начали задумываться даже раньше – на рубеже XVIII–XIX веков, а во времена Наполеоновских войн идея «особости» наполнилась для немецкого народа новым смыслом. Германские земли были завоеваны, но у немцев сохранилось то, что нельзя было отнять, – культура, университетские традиции. Позже «отличительными знаками» Германии стали считать и особенности государственного управления – монархическую власть, сильную бюрократию и армию – в противовес демократическим ценностям других стран Европы. Впоследствии, как пишут авторы книги, именно этот отказ от западной модели политического развития вместе с желанием восстановить утраченное достоинство после Первой мировой войны стал основой для формирования в Германии идеологии национал-социализма. Гитлер использовал желание народа самоутвердиться, создав разрушительную систему, уничтожающую всех, кто не соответствовал определенным критериям.

Таким образом, изначально полезная для немецкого самосознания теория «особости» сегодня приобрела отчетливый негативный окрас. Поэтому от понятия Sonderweg (нем. особый путь) в Германии отказались – вместо него используется термин Eigenweg (нем. собственный путь), который одновременно обозначает самобытность страны и подчеркивает непричастность к идеологии нацистов.

Пример Германии в книге – это иллюстрация того, что, возможно, ожидает Россию в будущем. Сравнивая обе страны, авторы показывают, к каким ужасающим последствиям для всего мира может привести слепое следование своему «особому пути». Для них очевидно: продолжать отстаивать идею о «самобытности» в России – значит создавать рамки, которые существенно сократят возможности страны, поскольку, говоря словами одного из авторов, «ни одно национальное государство не действует автономно, без того, чтобы не подпадать под влияние снаружи». Все это говорит о том, что сегодня теория «особости» скорее деструктивна, нежели конструктивна.

Кроме того, если мы предполагаем наличие «особого пути», значит, есть путь «неособый»? Что тогда нужно принять за норму? Ответ на этот вопрос вряд ли существует. «Научно обосновать наличие такой нормы ни сравнительной, ни какой-либо другой истории не удастся», – пишет один из составителей сборника Вера Дубина. Во всяком случае, очевидно одно: каждая страна в той или иной степени имеет свой Eigenweg, свою историю, свой ни с чем не сравнимый опыт.